12 мая 2006 года, в пятницу 3 седмицы по Пасхе, около 15:30, возвращаясь из Кемерово в Новокузнецк, в крупной автокатастрофе погибли настоятель Спасо-Преображенского собора г. Новокузнецка протоиерей Александр Пивоваров и его водитель Галина Федотовна Судьина.

20 июня, на сороковой день, мы были в Новокузнецке и служили в Преображенском соборе Литургию вместе с протоиереем Владимиром Пивоваровым, сыном отца Александра, сменившим его в качестве настоятеля собора и благочинного.

Накануне, 19 июня, в понедельник, на месте гибели отца Александра на Кемеровско-Новокузнецкой трассе была установлена и освящена памятная доска, — точнее, две доски на миниатюрной часовне с неугасимой лампадой внутри. Каждый, кто едет по этой трассе, может остановиться, подлить масла в лампаду, поправить ее фитилек, помолиться об усопших. На одной стороне часовенки памятная надпись о гибели отца Александра, на другой — тропарь Пасхи. Эту часовню легко найти: отец Александр погиб на 66-м километре трассы (считая от Ленинск-Кузнецка), немного не доехав до 67-ого километра, — а ведь он прожил 66 лет, месяц не дожив до 67-летия.

Хотя по-человечески кончина отца Александра была внезапной и скорбной, всё же каждый увидел в ней руку Божию, взявшую праведника в Царство Небесное. На 40-ой день панихиду возглавлял протоиерей Василий Буглаков, благочинный 1-го Новокузнецкого округа, служащий в Новокузнецке уже 43 года; в своем слове отец Василий засвидетельствовал, что почивший отец Александр в своей жизни столько потрудился для Церкви и столько претерпел, что единственное, чего ему не хватало, — это мученической кончины. Он сказал, что сам он ни за какие деньги не смог бы сделать всего того, что сделал отец Александр даже только в Новокузнецке за неполные 15 лет: восстановить из руин этот собор и сделать в нем такие великолепные росписи, а еще организовать Духовное училище и открыть такое множество новых храмов…

Матушка Серафима, супруга отца Владимира, рассказывала следующее. На следующий день после кончины отца Александра и Галины Федотовны их останки (полностью обгоревшие в пожаре) привезли в храм и готовили к положению во гроб — одевали, облачали. Матушка одного из соборных священников (кажется, отца Алексия Шульгина) со своими детишками шла в храм и рассказывала им, что отец Александр умер, мы идем его хоронить. Когда они зашли в церковную ограду, один из детей, которому годика два, сказал: «Мама, почему ты говоришь, что они умерли? Вон же отец Александр с Галиной Федотовной стоят». «Где?» — удивилась мама. «Да вон, смотри, там, на облачке, стоят, улыбаются и встречают всех».

Та же матушка Серафима рассказала про случай исцеления у могилки отца Александра. У одной женщины чрезвычайно сильно разболелся глаз (то ли опухоль какая была на нём, не помню точно). Она знала отца Александра при жизни, но жила в другом городе и, услышав о его кончине, поехала с другими к нему на могилочку. Глаз ее так мучил, что, приехав, она взмолилась ему: «Батюшка Александр, помоги, помолись, чтобы глазик не болел. Обними меня, как ты обнимал при жизни, пожалей». (А надо сказать, что отец Александр каждого умел как-то особенно по-отечески с любовью обнять.) Когда она ехала обратно, даже ни разу не вспомнила про свой глаз, и больше он у нее не болел.

Чудеса чудесами, а теперь расскажу то свидетельство Божие, которое я увидел своими глазами (увидел первым!) и которое для моего рационалистического ума значит больше. На следующий день, 21 июня, уезжая из Новокузнецка, мы вместе с детьми отца Александра (отцом Владимиром и его сестрой Ангелиной Александровной, которая является проректором училища и регентом хора, а также с их семьями) поехали посмотреть ту машину, в которой он погиб.

Машина находилась на штрафстоянке далеко за городом, поэтому даже никто из родных до этого дня до нее не добрался, все видели ее в первый раз. От машины, конечно, остался только остов — она выгорела полностью. Всё внутри было обуглено, черно, но на заднем сиденье лежали обгоревшие обрывки книг, — видимо, там была сумка отца Александра.

Маленьким белым пятнышком лежал текстом вверх обгоревший кусочек листа, на котором было окончание слова Святейшего Патриарха о святителе Алексии Московском. Удивительно, но там было написано вот что (приблизительно, по памяти): «…пастырь добрый; и знаю Моих, и Мои знают Меня… святитель Алексий был именно таким пастырем… он … жизнь свою за овец… знал каждого… милосерд, как милосерд Отец наш Небесный…». Мы все поразились, насколько эти слова о святителе в равной мере относились к отцу Александру. Но это было ещё не всё!

Рядом лежал Новый Завет, полностью обгоревший, но относительно целый по сравнению с остальным содержимым машины. От обложки, конечно, ничего не осталось, но страницы лежали вместе, только верхняя половина их была чуть сдвинута, так что был виден небольшой уголок потемневшего текста на верху страницы. Мы осторожно взяли его в руки, чтобы прочитать; оказалось, что страница начинается с 13 стиха 3 главы 1 послания апостола Иоанна: «Не дивитесь, братия мои, если мир ненавидит вас. Мы знаем, что мы перешли из смерти в жизнь…».

Не удивительно ли? Вот такие «случайности» и дают ответ Божий на человеческие вопросы. «Пастырь добрый, который положил жизнь свою за овец». «Мы знаем, что мы перешли из смерти в жизнь». Кстати, возле переднего сиденья, где сидел отец Александр, мы обнаружили ещё одну книгу, совсем прогоревшую и почерневшую; видимо, он ее читал в свои последние минуты. Это был молитвослов: даже внезапный смертный час не застал непрестанного молитвенника врасплох! Мы вгляделись в почерневшую страницу: нашему взору предстали песнопения Пасхи!..

Отец Владимир рассказывал, что останки батюшки привезли, упакованными в полиэтилен, и когда он вместе с другим священником облачал останки своего родителя в подобающие священнические одежды, они решили не убирать эту пленку, а надеть облачение поверх нее. И лишь потом, пересматривая запись празднования 35-летнего юбилея священнослужения отца Александра за 2005 год, он прочитал сказанные им тогда слова (в его обычной полушутливой манере): «Вы, когда меня хоронить будете, этих дорогих облачений на меня не надевайте, а заверните меня в целлофанчик, да и всё».

Оказывается, и в такой шутке была доля правды…

Слава Богу, даровавшему нам такого праведника!

Источник: «Отец Александр: воспоминания о митрофорном протоиерее Александре Ивановиче Пивоварове» / Гл. ред. — Карышев К.Л. — Новокузнецк: Сретение, 2008. — 248 с.